Здание Воспитательного Дома в Москве в XX столетии: переезд и начало деятельности Артиллерийской Академии в помещениях Воспитательного дома в 1938 - 1941 гг.

Проблема исследования: как и почему в стенах Воспитательного Дома разместилась Артиллерийская Академия?

Объект исследования: деятельность Академии в 1938 - 1941 гг.

Предмет исследования: процесс переезда Академии и обустройства на новом месте.

Цель исследования: определить роль переезда военной Академии в стены Воспитательного Дома в развитии высшего учебного заведения.

Задачи исследования:

1. Дать краткую справку о том, что такое Артиллерийская Академия. 
2. Установить причины необходимости переезда Академии в Москву.
3. Установить причины выбора именно здания Воспитательного Дома для переезда Академии.
4. Изучить процесс переезда Академии в Москву в стены Воспитательного Дома.
5. Охарактеризовать исторических личностей, связанных с переездом Академии.
6. Собрать и систематизировать информацию об устройстве Академии на новом месте, о её структуре.
7. Проанализировать факт преемственности, проявившейся в том, что территория Воспитательного Дома вновь стала закрытой, недоступной. 

Гипотеза исследования:

Переезд Академии в стены Воспитательного Дома позволил учебному заведению совершить рывок в развитии. Благодаря переезду возникли условия, необходимые для улучшения качества преподавания и подготовки военных кадров для защиты государства.

Исследование:

Вступление:

Воспитательный дом – это, с одной стороны, великолепное здание, расположенное в самом центре столицы, а с другой, — это живой организм, изучая этапы развития которого можно многое узнать об истории всего государства. Особенно выделяется период существования в стенах здания Артиллерийской Академии, позже переименованной в Академию РВСН им. Петра Великого. Невозможно в полной мере оценить уникальность и ценность Воспитательного дома, не уделив внимание этой странице его истории.

Основная часть:

Военное артиллерийское образование в России начало зарождаться во время правления Александра I. Для совершенствования артиллерии «необходимо всегда иметь артиллерийскими офицерами людей широко образованных, способных самостоятельно разрабатывать на научных основах все вопросы, возникающие при непрестанном развитии артиллерийского дела» К этому выводу пришёл Великий князь Михаил Павлович Романов, первый из царской семьи вступивший в управление артиллерией. В мае 1820 года в докладе Императору он обосновал необходимость образования учебной бригады с артиллерийским училищем. «Положение Артиллерийского Училища», его штат, табели на содержание были утверждены 9 мая 1820 года. В конце 1826 года училище отчислилось от учебной бригады и начало самостоятельную жизнь. С первых занятий преподавание осуществлялось на высоком уровне, и со временем оно совершенствовалось. Ежегодно на приобретение учебных пособий государство ассигновало 9000 рублей. Из Парижа были выписаны модели французской артиллерии, а российские оружейные заводы поставляли коллекции ружей. Среди воспитанников этого периода было немало достойных защитников Отечества. Выпускник 1828 года П.П. Ковалевский через четверть века проявил беспримерный героизм во время штурма турецкой крепости Карс.

К середине XIX века офицерские классы Михайловского Артиллерийского Училища среди высших военно-учебных заведений занимали достойное место. 30 августа 1855 года Сенату был дан Именной Указ о преобразовании офицерских классов военно-специальных учебных заведений в Михайловскую Артиллерийскую и Николаевскую Инженерную академии. Однако, несмотря на проведённые преобразования, Михайловская Артиллерийская академия (МАА) вплоть до начала первой мировой войны оставалась единым целым с Михайловским Артиллерийским училищем (МАУ). Научное, организационное и методическое руководство всей системы подготовки офицерских кадров в конце XIX – в начале XX века продолжала осуществлять МАА. На заседании Конференции 4 апреля 1917 года решался судьбоносный для академии вопрос: реорганизация всей системы артиллерийского образования. Однако уже 27 ноября 1917 года занятия академии были возобновлены.  В марте 1919 года МАА была переименована в Артиллерийскую Академию РККА. В соответствии с приказом РВС СССР от 6 мая 1925 года на базе Артиллерийской и Военно-Инженерной академий формируется Военно-Техническая академия РККА. Затем Военная Артиллерийская академия была вновь восстановлена, а в 1934 году за успехи в деле подготовки артиллерийских кадров ей было дано имя Ф.Э. Дзержинского.

По постановлению СНК СССР от 19 марта 1938 года (№356-74) академия из Ленинграда была переведена в Москву. Объясняя причину перевода академии в Москву, Главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов пишет, что в эти годы «все шире привлекались научные силы к конструированию и производству новых орудий, приборов, боеприпасов, миномётов. В Ленинграде находилась Артиллерийская академия имени Ф. Э. Дзержинского, имевшая в своем составе большой коллектив ученых, но оторванная от заводов, конструкторских бюро и военных учреждений. Правительство пошло навстречу и приняло решение о переводе академии в Москву».

Для изучения истории переезда Академии в стены Воспитательного дома нам надо обратиться к источникам. Существенный исследовательский интерес представляют в этом отношении воспоминания участника этих событий – А.А. Благонравова, который не только занимался вопросом о выборе помещений для Академии в Москве, но и оставил обстоятельные воспоминания о своих встречах и контактах в ходе самого переезда.

Итак, в 1937 году Сталин распорядился перевести Академию в Москву. В это время начальником Академии был комдив А.К Сивков. А.А. Благонравов, выпустившийся в 1929 году, был оставлен в учебном заведении, положительно проявил себя на дебатах об улучшении учебного процесса, чем заслужил расположение и доверие начальника, установил с ним хорошие деловые отношения и взаимопонимание. Именно вследствие этого Сивков после получения решения о перебазировке Академии в столицу выбрал его для выполнения миссии подготовки переезда. На него было возложено поручение: выехать в Москву, добиться выделения помещений, произвести их осмотр, определить возможности организации на новом месте лабораторий.

По приезде в Москву он, прежде всего, направился к Начальнику Тыла Красной Армии - А.В. Хрулеву.

Андрей Васильевич Хрулёв – советский военный и государственный деятель, специалист в области тылового обеспечения войск, в 1939 году по распоряжению Сталина назначенный начальником созданного Управления снабжения Красной армии.

Он принял Благонравова далеко не ласково. Хрулёв ходил по кабинету и раздражённо читал нотацию: «Вы там в Ленинграде привыкли чуть не к дворцам, а здесь Москва. Вот могу предоставить вам Хорошевские или Спасские казармы, и размещайтесь, где больше нравится». Осмотрев предложенные места, Благонравов понял, что ни то, ни другое не может удовлетворить задачам и потребностям Академии. Спасские казармы находились в весьма запущенном состоянии. Доложив Хрулеву о своих соображениях, офицер получил ответ: «Ну и ищите по Москве сами».

Благонравов последовал этому совету и, путешествуя по Москве, набрел на два заканчивающихся стройкой здания на Ярославском шоссе - одно напротив другого. Одно предназначалось для типографии Наркомата Госбезопасности, другое представляло жилой дом. Осматривая здание типографии внутри, на повороте коридора он столкнулся с группой людей, также проводивших осмотр здания. Впереди шел никто иной, как сам генеральный комиссар Госбезопасности Ежов.

Николай Иванович Ежов – советский партийный и государственный деятель, генеральный комиссар госбезопасности, председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) (1935-1939), народный комиссар внутренних дел СССР (1936-1938).

Его охрана немедленно окружила Благонравова, и он подвергся допросу, кто такой и что здесь делал. Офицер доложил Ежову о предстоящем переводе Академии в Москву и о его поручении подыскать подходящее помещение для Академии. Ежов заявил, что здесь ему нечего делать; это помещение он не отдаст, «Но - добавил он, я Вам помогу. Садитесь в мою машину, поедем вместе, поищем». Прежде всего Ежов привез офицера на Миусскую улицу в физический Институт С.И. Вавилова. Когда Ежов в сопровождении целой группы людей в военном обмундировании вошел в здание Института, то там возникла настоящая паника. Однако здание офицеру показалось чересчур небольшим, и он сказал Ежову, что это не подходит. «Поглядим еще по-соседству», - сказал Ежов.

Они зашли в здание Высшей партийной школы ЦК. Была вызвана директор школы - Е.Д. Ворошилова (жена К.Е. Ворошилова). «Ну, принимайте узурпатора», - сказал Ежов и объяснил ей цель «визита». Женщина растерялась и начала что-то говорить о традициях Школы, о том, что здесь читал лекции сам В.И. Ленин, что невозможно школу перевести куда-либо без ущерба для ее истории и деятельности. Но и этот вариант явно был неподходящим. На дальнейший поиск у Ежова не оставалось времени, но, соблюдая свое обещание о помощи, он заявил, что завтра пришлет человека, который будет помогать дальше. Офицер дал свой адрес - гостиницу Дома Красной Армии. Действительно, на другой день подъехала машина; в ней находился представительный человек в форме; на петлицах у него красовалось два ромба. По-видимому, он имел уже какие-то указания, потому что они сразу поехали в Бабушкино, в училище пограничных войск. Этот вариант представлялся уже более приемлемым, чем предыдущие, но не полностью его удовлетворил; да и спутник не очень стремился предложить этот вариант. «Знаете что», - сказал он: «есть в Москве одно место; если и оно не подойдет, то я лучшего ничего не могу указать; поедем в Дворец Труда». Спутник безапелляционно потребовал явиться коменданту, захватив с собой планы 5 этажей здания. Офицер увидел, что действительно, это здание сможет удовлетворить потребности размещения Академии. Тем временем, кем-то уже было доложено Н.М. Швернику о происходящем, и он потребовал, чтобы посетители зашли к нему.

Николай Михайлович Шверник – советский политический деятель, занимавший в 1946-1953 годах высшую государственную должность – Председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Услышав от Благонравова о целях их посещения Дворца Труда, Шверник заявил, что они ничего не добьются; отсюда он не собирается перебираться. В тот же день офицер доложил Г.И. Кулику, который в то время был начальником Главного Артиллерийского Управления, и Академия была подчинена ему, о результатах поисков. Кулик выразил желание самому осмотреть здание Дворца Труда. Во Дворце Труда Кулик, поднявшись на 5-й этаж, полюбовался видом на Москву-реку и изрек: «Лучше ничего не надо. Пиши письмо Сталину, укажи, что это наилучшее место для Академии». Офицером было подготовлено и отпечатано в ГАУ такое письмо за подписью Кулика и Благонравова - как представителя Академии. Ко всеобщему удивлению, Сталин решил вопрос положительно, без каких-либо обсуждений и задал вопрос, как будут размещаться преподавательский состав и слушатели в смысле обеспечения жильем. Получив ответ, что вопрос в этом отношении пока остается открытым, Сталин затребовал сведения о строящихся и готовых к выходу жилых домах в Москве. Таких домов оказалось шесть: четыре дома Моссовета: один-ул. Горького, Ne43B два-на 1-й Мещанской (№ 56 и 44); один-на 3-й Мещанской; один - Наркомзема (Новинский бульвар); один дом - газеты «Известия» (просп. Володарского). Сталин распорядился передать Академии все эти дома. Таким образом, Благонравов смог с триумфом возвратиться в Ленинград. А.К. Сивков признал блестящим выполнение поручения, хотя надо сказать, офицеру повезло. Он привез с собою поэтажный план всех зданий. Началось распределение помещений и прикидка необходимого приспособления и ремонта здания Дворца Труда для обеспечения учебного процесса. Академия добилась разрешения получить из Инженерных войск строителей для ремонтных работ. Было послано представительство Академии для наблюдения за рабочими и для того, чтобы поскорее помочь выселиться многочисленным организациям из здания Дворца Труда. Во главе представительства был преподаватель Н.К. Алькович и помощник-преподаватель Сизов. Благонравову пришлось также неоднократно циркулировать между Ленинградом и Москвой, имея поручения наблюдать за достройкой жилых домов и побуждать строителей к скорейшему завершению строительства.

Работы шли форсировано, и переезд Академии состоялся в 1938 году. Он был хорошо обеспечен транспортом (1080 вагонов и две большие баржи) и хорошо организован. Академия прибыла в столицу 29 сентября, а занятия начались уже 10 октября.

С переездом в Москву существенно изменился профессорско-преподавательский состав, некоторые кафедры были сформированы практически заново. В частности, это была кафедра математики, которую возглавил воспитанник МГУ профессор Л.А. Тумаркин, занимавший место декана мехмата с 1935 по 1939 год, кафедра физики (профессор Н.Е. Успенский), теоретической механики (профессор Н.А. Слезкин), сопротивления материалов (профессор Н.И. Безухов), иностранных языков (А.Н. Шевалдышев). Более того, благодаря переезду и огромным средствам, выделенным руководством страны, удалось создать новую разнообразную лабораторную базу. Так, например, лаборатории материаловедения, взрывчатых веществ, порохов, баллистики, стрелкового вооружения стали первоклассной, оснащённой современной аппаратурой и техникой базой научной работы. В 1940 году академия плодотворно разрабатывала уже 102 научно-исследовательские темы.

Что касается быта офицеров, то правительство выделило десять новых многоэтажных с улучшенной планировкой домов, построенных в центре столицы (улица Горького, Таганка, Арбат). Норма размещения в этот период была – шесть метров на человека.

С переездом в Москву существенно активизировалась и культурная жизнь Академии. Были установлены тесные контакты с творческими коллективами театров, филармонии, киноискусства. Были созданы драматическая труппа, оркестр народных инструментов, джаз-оркестр.

Стоит отметить, что переезд Академии в Воспитательный дом фактически означал изоляцию этой территории от остальной Москвы. Специфика военного учебного заведения, готовившего военных кадров-профессионалов своего дела, разрабатывавшего передовые технологии в только начавшей тогда развиваться ракетной сфере – всё это «закрывало» его от посторонних глаз. В этом факте прослеживается некоторая преемственность, ведь огромная территория Воспитательного Дома на протяжении нескольких столетий была «серым пятном» на карте Москвы.

В заключение хочется подчеркнуть, что роль переезда Академии в её развитии невозможно переоценить. Учебное заведение совершило рывок в совершенствовании методик преподавания и подготовки военных кадров за счёт обновлённого профессорского состава, продолжило более активную и эффективную исследовательскую работу, сделало неоценимый вклад в победу в ВОВ – и всё это благодаря переезду Академии в стены московского Воспитательного Дома. 

 

Полина Богатырёва

ученица 11 класса социально-правового профиля

Университетской гимназии МГУ им. М.В. Ломоносова

 

Использованная литература:

1. «Два столетия в строю» - История Военной орденов Ленина, Октябрьской Революции и Суворова академии Ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого. Автор-составитель В.И. Углов
2. Летопись Военной Академии РВСН им. Петра Великого
3. Воспоминания А.А. Благонравова, Академика Академии Наук СССР (Вып. МАУ 1916, ВТА 1929)